Я в детстве всё мечтала о метро (в Харькове не было), расспрашивала о нём всех, кто бывал в Москве, Питере, Киеве. Впервые попала в Москву летом 68 года. Первым делом меня ударил автомат, я плакала, выскочившая из будки дежурная лупила его кулаком и обзывала "дураком таким". Но я, всё равно, сразу полюбила метро, я его уже заранее любила. Оно было такое красивое, праздничное. Станция "Арбатская" казалась верхом совершенства.И Маяковская.
Харьковское метро простенькое, бедненькое, но такое нужное, так сильно облегчившее людям жизнь. Его открыли в 75 году на день освобождения Харькова. Был праздник, всех пускали бесплатно, люди сияли от радости. Помню подругу Сашу в длинной до пят юбке (коричневой в крупный белый горох) медленно спускающуюся по лестнице на станции Московский проспект с гордой и милостивой улыбкой королевы.
Ещё метро это рассказы Кортасара. Про лишние ноги, про лист Мёбиуса и, особенно, самый любимый, безумный, пронзительный рассказ "Рукопись, найденная в кармане".
Питерское метро - толпы, бесконечные линии, ужасная глубина. Киевское тоже под реку, тоже очень глубокое, но какое-то весёлое. Мюнхенское - лабиринт: U-бан, S-бан, тысячи надписей и картинок для малограмотных, длинные наземные участки, удобство, приятство. Парижское - всё наоборот. Попадаешь всё время не на ту платформу, Рельсы в центре, платформы по краям. Громадные рекламные плакаты, музыканты в катакомбах, а наверху - Париж.
Прошлым летом мы были в Москве. От метро ощущение ада. Оголтелая толпа всё сметает на своём пути. Двери закрываются давя людей. Лица зверские. Помню картинку: женщина, придавленная дверью кричит, её спутница осталась на платформе,, Александр Дулов страшным усилием, как Геракл раскрывает половинки двери, Лиза смотрит с открытым ртом, задохнувшись.
Простите, Ирина, Вы писали о детях. Я тоже люблю, когда полный автобус детей. Они и правда, щебечут, как птички.